Прототип 2.0 | Часть II - Александр (Ichimaru)

исчез в траве. Гин-сан быстро проверил воду стандартным походным тестом и кивнул. Остальные пополнили фляги. В унисон зашипели обеззараживающие таблетки. Техника безопасности не позволяла пить сырую воду: либо кипятили, либо так. Чаще — оба варианта.

— С ручьём нам пока по пути, — задумчиво проговорила Михо и вдруг буквально расцвела. От собранной серьёзности не осталось ни следа, только искренний женский восторг. Юки проследил за её взглядом и предупреждающе перехватил за руку, не позволил шагнуть к великолепным красно-белым цветам, кокетливо подмигивающим из-за ближайшего валуна.

— Почему?

В голосе было столько детской обиды, что Юки невольно улыбнулся:

— Ядовиты, прости.

Он чуть было не кивнул на всплывшую подсказку системы. Окошко мигало красным, кричало, что яд не опознан, но, без сомнения, относится к сильным. От слишком сильных ядов лечение Юки, увы, ещё не спасало.

Красивые цветы тем временем привлекли внимание и Наны-чан, так что Юки поспешил предупредить остальных. Ещё минуту спустя Алет-сан отменил привал: рисковать он хотел не больше, чем сам Юки. Опасный кусок поляны обошли стороной. Только Хангаку-сан задержалась, сделав в блокноте минутный, но узнаваемый и чистый набросок.

Невероятная женщина. Она ещё и рисует. Впрочем, Юки не удивился бы, владей она заодно каллиграфией.

Новая поляна попалась минут через тридцать. Может быть, сорок. Желудок уже настойчиво требовал еды. Не только Юки был искренне рад привалу. Давление и страх, тёмные липкие щупальца предыдущей ночи забылись окончательно. Разве что Хару продолжал сверлить Юки недовольным презрительным взглядом. Брат отвлёк его совсем ненадолго. Слова, правда, закончились ещё там, рядом с безжизненными телами, когда их поглотило пламя.

— И ты ничего не скажешь? — буквально прорычал тогда Хару. В отличие от Юки, он всё никак не мог принять гибель своих. Отряды, в которых ходили братья, почти всегда возвращались без потерь за счёт мощной атаки с хорошим радиусом.

— Что я должен сказать?

— Когда лажают, хотя бы просят прощения. А ты не выглядишь ни подавленным, ни расстроенным. Повезло вовремя очнуться — и доволен? Думаешь, прощён? Что, так привык видеть смерть?

— Хм… Наверное, это тоже. Я проходил практику в больнице при Ассоциации. Ну, знаешь, у нас в Осаке есть своя для особых случаев… В Токио, наверное, тоже? Я один, случаев много. Помочь я мог не всегда.

— Значит, мы все для тебя просто «особые случаи».

— Что-то не так, Хару… кун?

— Не понял?

— Да я всё хочу спросить, чего ты ждёшь от меня, ради чего устраиваешь эти… допросы? Не нравлюсь я тебе, ну и ладно. Иди мимо. Какой вообще ответ тебя устроит? Знаешь, я не люблю незнакомцев и не очень хорошо умею общаться с людьми. Зато меня с детства приучили к ответственности в работе. Сопровождение отряда — моя работа. Ра-бо-та. И всё. Прежде чем потерять сознание, я справился на все сто. В чём ваша работа, авангард? В том, чтобы использовать эту поддержку разумно и правильно. Кто-то смог. Кто-то нет. Но обвинять меня точно нет смысла.

— А. Иными слова-ами, тебе наплевать? Я правильно всё услышал?

— Не совсем. Смерть — это всегда грустно и тяжело. Особенно гибель тех, кто сражался с тобой бок о бок. Но если ты хочешь знать, что я чувствую… — Юки на миг задумался, подбирая слова, — …я рад, что дорогих мне людей этот огонь не коснулся. Именно так: мне повезло вовремя очнуться.

Хару не ответил. Сплюнул под ноги и ушёл. Только в глазах отразилось что-то, чего Юки не мог и не очень-то хотел понимать. С того разговора Хару и сверлил спину взглядом. Презрением, злобой. Но так и не сказал ни слова. Тянуть свою волынку о «бесполезном Спящем» Хару тоже больше не мог. Разницу боя с Юки и без него все увидели слишком явно.

Уже сейчас.

На второй день пути.

Вот и приходилось младшему из близнецов — считать Хару старшим или хотя бы равным Хиро у Юки не выходило — молча тащиться следом и пухнуть от злобы. Спина уже изрядно чесалась, а затылок болел от ожидания неясной подставы. Уж лучше бы учитель пустил близнецов вперёд вместо того, чтобы отдать им тыл. Юки считал себя очень спокойным человеком. Но Хару слишком его раздражал.

Лес оборвался внезапно.

Деревья расступились, в глаза ударило полуденное солнце, а впереди раскинулся яркий зелёный луг. За ним виднелась полоса воды и, Юки готов был поклясться, слышался шум водопада.

— Ага! — дядя Такеши широко раскинул руки и вдохнул полной грудью, — Вот и свобода! Прощай лес, прощай эльфы, время хорошо отдохнуть! Может, поймаем тут пару зайцев? Свежий обед — хороший обед!

— Может и поймаем! — со смехом откликнулся Накамура-сан. Юки идея понравилась: готовить на природе он любил. Можно было бы вмешаться в рецепт скучных полевых блюд и сделать отряду небольшой пир. Раз видящие обещали долгую дорогу, сухпайки быстро встанут поперёк горла.

Сзади холодно усмехнулся Хару.

— Уж с лесом точно можете попрощаться. Хиро, сейчас!

Хиро пожал плечами, а Юки остро пожалел, что не слушал, о чём шептались братья у него за спиной. Над головами отряда возник огромный слепящий шар пламени. Трава пожелтела, местами обуглилась, но люди пока не чувствовали жара. Пусть контроль Хиро слабее, чем его брата, на такую малость был способен и он.

Подчиняясь воле Хару, огненный шар разбился на добрую сотню маленьких копий. Никто ничего не успел сказать, никто ничего не успел толком сделать. Почему-то даже Юки не мог подумать, что братья действительно отважатся на такое.

Зелёная листва загорелась как сухой хворост. С диким гвалтом взлетели птицы. Из чащи раздались шум и треск, звериные крики.

— Горите, мрази. Так вам. Горите!

Хару осклабился, выбросил руку вперёд, направляя огонь вглубь леса. Отряд обдало жаром. Не сговариваясь, все подались назад.

— Так же нельзя, — ошарашенно прошептала Михо.

— Хару! Погаси. Огонь. Немедленно, — Алет-сан жёсткой хваткой перехватил запястье Хару и заставил опустить руку. Увы, это ничего не решило. Пламя распробовало лес. Вряд ли даже сам Хару теперь сможет остановить бедствие.

Не стоило сомневаться: он прекрасно понимал, что сделал и к чему это приведёт. Оскал расплылся в хищную улыбку. Юки уже видел у такую. В бою, когда Нана-чан с помощью своих артефактов показала эльфийских лучников.

Хару нравилось убивать.

Нравилось убивать огнём.

Нравилось убивать в иномире.

— Уж простите лидер, но нет, — он резко выдернул руку